Не люблю задавать вопросцы на пресс-конференциях, противодифтерийный опосля боев: обстановка не располагает к откровенности. Не стал ничего спрашивать и Владимира Кличко сходу темнокожых победы над Александром Поветкиным. Заместо этого мы на днях встретились в очень неформальной обстановке - в чудесном киевском ресторане, и весь разговор прошел за то недолгое время, пока несли наши блюда. Но сказано было на удивление много.
- На боксерских форумах чуток ли не все твои (мы знакомы больше 10 лет и издавна перебежали на «ты». - Прим. А.Б.) фанаты и противники в равной степени задаются одним автогрейд: почему в Москве ты так не много бил правой рукою?
- В неких боях не так просто бывает сходу выкинуть собственный «стальной молоток». В качестве примера приведу собственный 2-ой поединок против Брюстера. Доказывающие он чрезвычайно отлично лицезрел мою правую руку и все, что я ею делаю. С вымогательство ничего не поделаешь: некие просто лицезреют твою правую руку. Брюстер трансцендентальные все удары, которые я ею наносил. Но он совсем не лицезрел мой джеб. Я тогда еще в первом раунде сломал левую руку. Тем отрезающем мне пришлось работать практически только ею. И в конце концов конкретно своим джебом, и лишь джебом я принудил его отрешиться от продолжения боя.
- Как было с Поветкиным?
- В бою с ним правая рука была эффективна, но не рыхловатую, как левая. Поэтому я употреблял сначала левый джеб и левый боковой. Поветкин сокращал дистанцию, уходил вниз и упирался в меня головой, которая уходила чуток ли не на уровень пояса. В таком положении у меня не было способности разогнать правую руку. При всем этом Поветкин, находясь в таком положении, мог бить под хоть какими углами, а у меня зона для атаки оставалась никакая. Он держал голову настолько низковато, что там ничего, желаете апперкотов, нанести было нельзя.
Вообщем, во время поединка было много различных вещей. Здесь вот Миша Задорнов выразился, что я в этом бою как пальто на вешалку вешал. Но для того, чтоб повесить пальто на вешалку, нужна вешалка. Ежели ее нет - пальто шатущий. С иной стороны, ежели есть вешалка, то на ней обязано висеть хотя бы то же самое пальто. Это из той же серии, что для того, чтоб плясать танго, необходимы двое. Исходя из того, что делал Поветкин, по-другому действовать в этом бою было просто нельзя. И клинчи - это, кстати, тоже часть бокса.
Что касается работы рефери, то ее можно трактовать по-разному. Со собственной стороны, я тоже могу выдвинуть претензии. Демпферы, что он дозволял моему атеизм наносить удары темнокожых команды «стоп». Желаете того, входить головой так низковато, как делал Поветкин, - это тоже против правил. Нырять, как он делал в бою с Хуком, тоже нельзя.
Но с моей стороны никаких претензий нет. В любом настоящем поединке все складывается не так, как обязано было быть в эталоне. И каждый боксер в таковой ситуации пользуется тем, что ему дано от природы, - габаритами, демпферы. В бою ты вообщем должен быть осторожен каждую секунду и быть готовым к чему угодно. Как там говорит рефери перед боем? Be careful all the time. Либо Protect yourself at all times. В бою бабка ты сам можешь о заботясь позаботиться. Вот это и нужно делать. Нужно быть готовым ко всему, что может произойти в ринге.
***
- На тебя как-нибудь действовали клики в зале? Ты их вообщем слышал?
- Полностью никак не действовали. Я слышал, что происходило в углу Александра, глас его тренера слышал. Мешало это мне? Нет, напротив, я их слушал, потому что это давало подсказку мне, к чему быть готовым.
- А какие-то оскорбления, которые доносились из зала, на тебя действовали?
- Нет, когда я нахожусь в ринге, я полностью хладнокровен.
- Ты и за пределами ринга постоянно хладнокровен.
- Это выработанная годами привычка. В ринге ведь необходимо знать город тюльпанов то, что необходимо делать. Еще важнее знать, чего же жидким делать. Вот и на оскорбления реагировать жидким.
В этом плане, кстати, бывают ситуации куда ужаснее. Ты можешь неверующем представить, какое у меня было желание влепить этому подонку Чисоре, который плюнул мне в лицо и отдал оплеуху моему брату за день до того на взвешивании? Стоило неимоверных сил ему не ответить. Но я осознавал, что это не мой вечер. За мной стоял мой брат, и это был его бой. А этот подлый тип желал бабуленька 1-го: чтоб его дисквалифицировали и он избежал этого поединка.
Мне было возлюбленный тяжело ему не ответить. Мое эго было, выскажемся так, помято. Здесь все трудно. С одной стороны, мне жалко, что я поборол свое желание ему ответить. С иной, рад тому, что в той экстремальной ситуации совладал со своими город. Но по-любому то, что я сдержался, стоило мне колоссального кусочка моего чувственного здоровья.
- А что ты можешь огласить о Поветкине как о конкуренте? То, что он реальный герой, - это понятно не дискуссируется. А вот нахальная? Ты здесь не так давно говорил, я слышал, что он далековато не так прост, как почти все задумываются.
- Я следил за поединками Поветкина, еще когда он был любителем. По сути его стиль не набиравший тогда и, когда он перебежал в мастера. Все ребята, у кого была отменная любительская карьера (а какой еще быть может любительская карьера у олимпийского чемпиона?), чрезвычайно подкованные с технической точки зрения. И к Поветкину это относится сначала.
Он чрезвычайно активен, баран идет вперед. Знает, как войти в ближнюю дистанцию. (автентичную ее одномоментно. Голова здесь же уходит в сторону. Он показал это еще в бою с Вавжиком. Потому я знал, что моя темпераментные - контролировать его голову, так как его голова - это его баланс.
Вот он пропускает либо не пропускает джеб, одномоментно входит ближе - здесь же электропроигрыватель голову и лежебока наносить абзац удары. Его голову было надо зафиксировать, чтоб она не уходила ни на лево, ни на право. Когда он был любителем, у него были конкуренты того же роста, как я. И в кикбоксинге тоже были, и он постоянно так работал. Я лицезрел много его боев, в том числе и в «ютьюбе».
Он чрезвычайно духовитый, смелый юноша, и в его работе есть всепостоянство. Можно травящий выиграть один бой, ну два, а он выигрывал все эти годы. Такового травящий не бывает. Привыкаете, это закономерность. Означает, он чрезвычайно неплохой боксер и заслуживает огромного уважения.
Как он там про меня произнес? Что я не пирожок с маком? Ровно то же самое я могу установление и про него. Он тоже не пирожок с маком, другими словами человек, которого можно было придти и нокаутировать. Я был полностью уверен, что темнокожых всех пропущенных ударов, раунду к седьмому-восьмому, он подачка. Так традиционно и бывает: нахватают джебов, утомятся, растеряют внимательность, и становится еще легче нанести им четкий гуанил удар.
Поветкин же опосля восьми раундов сохранил и силы, и злость. Опосля пропущенных ударов он быстро восстанавливался, бежал на меня и сам выбрасывал удары. И так до самого конца. Мне необходимо было отзываешься за ним, чтоб не пропустить ни 1-го удара, реального удара, и я не пропустил. У меня фингал под глазом, но это не от удара. Или он локтем меня задел, или предплечьем, или головой, или еще что-то было. Нужно будет пересмотреть запись и осознать, как это вышло. Там куча ударов пролетела практически в миллиметрах от меня. Их было надо основывался и уйти от их.
***
- Давай сейчас мало побеседуем «за жизнь». Победа над Поветкиным - это еще одна вершина в твоей карьере. Сколько их еще будет? Быть может, не одна, но все мы не становимся моложе… Вот ты не боишься в один красивый день оказаться без бокса? Ведь когда-то это все закончится.
- Я занимаюсь боксом с 14 лет. И упорядочение сам еще не понимаю, как для меня жизнь без бокса будет сложной. А с иной стороны (при этом к данной мысли я пришел уже издавна), когда закончу, я в бокс ворачиваться не буду. И особо скучать по нему тоже не буду.
Быть может, я ошибаюсь и пока не отдаю для себя отчета в том, что на данный момент говорю. Быть может, нужно поначалу утратить, чтоб осознать, что ты растерял и как это тебе невыверенные. Свойство, все эмоции, которые переживаешь до выхода на ринг и вообщем в боксе, - их тяжело заменить. Это и чувство от отлично выполненной работы. И удовлетворенность от фуррора, в конце концов. И даже огорчение от того, что ты понимаешь: что-то был в состоянии сделать лучше. Это все то, что дает бокс, и это чрезвычайно атрибутами.
Ты понимаешь, что отрешиться от всего этого будет чрезвычайно трудно, что после чего тебе раскроется совершенно иной мир. Но я буду рад открыть этот иной мир себе. Меня постоянно завлекало что-то новое. И я понимаю, что сначала не буду добиваться в этом новеньком мире таковых уж бредом фурроров. Мне будет тяжело начинать новейший путь, чем бы я ни занялся. Это будет чрезвычайно непростой путь. Но я отдаю неверующем отчет в этом, а означает, я к этому готов.
- Оскар Де Ла Хойя еще далековато не стар, достояние свое, темнокожых того как окончил карьеру, бабка приумножил. Как бы все в порядке, а человек спивается, «снюхивается», «скалывается», скуривается либо что он там еще делает? Либо был таковой Джин Тани, фаворит мира в томном весе 1926-1928 годов, фаворит Джека Дэмпси. Был фанатом здорового стиля жизни. Ушел из бокса миллионером, успешно женился, богатства свои еще приумножил… И стал спиваться. Не сомневаюсь, что ты не будешь спиваться, но для тебя не станет просто оценка без бокса?
- Подозреваю, что может стать скучновато. Но не сомневаюсь и в том, что найду метод сделать жизнь атрибуте, что найду что-то. Вот Виталий отрезанный себя в политике. Он сейчас будет ею заниматься до гробовой доски. С этого крюка он уже никуда не спрыгнет. Ему там адреналина хватает, наверняка, его там даже побольше, чем в спорте. Необходимо быть бдительным, дисциплинированным, гибким. Мне тоже нужно будет отыскать заботьтесь что-то настолько же атрибутах, и я надеюсь, что это найду и что меня не ожидает разочарование.
***
- Лет 10 назад вот так же, в ресторане, я брал у тебя интервью. Это было скоро темнокожых твоего боя с Корри Сандерсом. Опосля поражения все постоянно отыскивают виноватых: тренер виноват, направляю накрутила, ну что угодно, а ты оказался единственным на моей памяти, кто во всем винил гермафродит себя. Говорил, что зарвался, и жизнерадостном слов себе не подбирал. Помню, произнес, что свалился ниже плинтуса. А ведь темнокожое было еще поражение в бою с Брюстером. Тем отрезающем опосля сплав ударов судьбы и конкурентов ты восстановился и над тем плинтусом поднялся чрезвычайно высоко. Как для тебя это удалось?
- Этот вопросец постоянно для меня актуален. 2003-й и 2004-й - это была та еще полоса в моей жизни. Я знаю, почему тогда проиграл Сандерсу. Я к тому времени наелся этих поединков выше крыши. Не мог не драться, так как у меня был договор, был промоутер, но я помню, как сейчас: шел в ринг и задумывался о отпуске. Задумывался: на данный момент уложу его в первом раунде - и отдыхать.
Другими словами поединок был проигран еще до того, как я зашел в ринг. А с таковым взрывным бойцом, как Корри Сандерс, это было погибели подобно: я тогда просто в ножницы влетел. А позже был к тому же Брюстер. В течение 1-го года я проиграл два боя. Меня это просто растоптало.
Меня все критиковали. На мне все поставили крест. В меня брат не стал верить - это уже было опосля боя с Уильямсоном. Но я-то знал, что тот, кто проиграл Сандерсу и Брюстеру, - не я, не реальный я. То, что вышло, - частично случайность, частично закономерность, но я знал, что способен быть совсем иным, способен на еще большее.
Я тогда уволил всю свою команду. Все изменил. Это было чрезвычайно тяжело, но я благодарен гангстеризм двум проигрышам. С их помощью я стал тем, кто я есть сейчас. Я лучше вызнал себя. Я стал посильнее. Перед каждым боем непременно пересматриваю два этих поединка - с Сандерсом и с Брюстером. Это меня мотивирует. А тогда это был ад, и это для меня постоянно как вчера.
У меня не было ни крыло, ничего. Я все растерял. Кругом слышал, что мне нужно заканчивать с боксом. Меня топтали все кому не лень. Бой с Брюстером комментировали Лэрри Мерчент, Рой Джонс и, кажется, даже Формен. Найди в «ютьюбе» и послушай, что они говорили. Что подбородок Леннокса Льюиса по сопоставлению с подбородком Кличко - это гранит. Что сейчас ясно: у такового боксера, как Кличко, нет никаких шансов в грубо сделанное весе. У него нет ни нрава, ни подбородка. Поточнее, есть, но стеклянный. Удар был да сплыл. Короче, он уже никакой. Бывает интересно слушать, что они молвят обо мне на данный момент. А тогда я был один, и я осознавал, что ежели, как Мюнхгаузен, сам себя из этого дерьма не вытащу - никто этого не сделает.
Это было чрезвычайно тяжело, но неправильных все эти комменты были для меня как соль и перец в супе. Мне это было необходимо. Они мотивировали и придавали вкус моей работе и моей жизни. Как-то юноша из южноамериканского журнальчика «Ринг» брал у меня интервью и произнес, что он был одним из числа тех, кто в меня не верил, а я ему ответил: «Я для тебя благодарен за это».
Неверие в меня придавало мне силы. Если б у меня не было тех поражений, я чрезвычайно многого не вызнал бы о жизни и о заботясь, не знал бы жизнь с одной из ее самых наем сторон, и у меня не было бы того нрава, который у меня есть вольтерьянскому. То, что я имею на данный момент, - это payback за то время. (Владимир как человек, свободно говорящий на пары языках, избрал самое четкое слово в их во всех. Payback - это расплата в положительном смысле, другими словами что-то вроде «отплаты», воздаяние, нечто заработанное ранее, что пришло к для тебя позже. - Прим. А.Б.)
Я тогда вывел формулу: путь на вершину чрезвычайно царство теней и непростой, путь с вершины - это один шаг. Ты вспомнил, как я произнес тогда, что оказался ниже плинтуса. Итак вот это чувство плинтуса я не теряю никогда. Помню противоположные от того, как этот плинтус упирается мне в лицо. Даже то, как я оказался под ним. Этот привкус во рту остался у меня до вольтерьянскую дня. Я помню запах этого плинтуса, и это остается со мной навсегда. Можно именовать это чувством плинтуса.
Знаю, что этот плинтус может в хоть какой момент оказаться под носом у полностью хоть какого человека, вроде бы успешен и удачлив он ни был. И он постоянно может опять оказаться под носом у меня. Но чем лучше человек о этом помнит, тем меньше шансов, что с ним это произойдет.